ИСТОРИЯ ВОЗНИКНОВЕНИЯ
ДЕРЕВЯННОЙ ЦЕРКВИ
ВО ИМЯ
СВЯТИТЕЛЯ ГРИГОРИЯ НЕОКЕСАРИЙСКОГО

 

История храма святителя Григория Неокесарийского восходит к глубокой древности, ко временам Рюриковичей. Храм основан в 1445 году, Великим Московским князем Василием II Темным, внуком Димитрия Донского и прадедом Иоанна Грозного. Предание гласит, что, находясь в татарском плену, князь дал обет: если вернется домой, построит на том месте, откуда увидит Москву, храм, посвященный святому, память которого совершается в этот день.

Чтобы охарактеризовать момент основания храма во имя святителя Григория Чудотворца, епископа Неокесарийского, нам придется рассмотреть перипетии сложного княжения Василия II.

Княжение Василия II до татарского плена.

По материнской линии Василий II был внуком литовского князя Витовта, при котором Литва достигла своего наибольшего могущества. Литва, или Русь Литовская, как тогда называли, территориально значительно превосходила Русь Московскую, граница проходила по Оке. Литва, состоявшая в унии с Польшей, была постоянным соперником Москвы. Однако родственная связь князя Василия обеспечивала Москве мир с Литвой. Василий, не опасаясь за свою безопасность, даже ездил вместе с митрополитом Фотием в гости к могущественному деду в 1429 г. в Троки (современный Тракай).

Василий II родился в 1415 г. В десятилетнем возрасте стал Великим князем Московским. И, как в малолетство его деда Димитрия Донского Русью фактически правил святитель Алексий, фактическим правителем княжества во времена отрочества Василия стал митрополит Фотий.

Обозначим границы Великого княжества Московского в описываемое время. На северо-западе Москва граничила с Тверским княжеством, самым враждебным Москве из русских княжеств, боровшимся с Москвой за возвышение и за право объединять вокруг себя русские земли. Граница проходила в 80 верстах северо-западнее Москвы, Клин был Тверским. Далее на север и северо-восток за Волгой московские владения простирались до слияния Сухоны и Юга, гранича с новгородскими, ростовскими и ярославскими владениями. На юго-востоке и юге нижнее течение Оки от устья Цны и течение Волги от Нижнего Новгорода до устья Суры и Ветлуги отграничивало Московское княжество от Мордвы и Черемисы, находившихся под властью казанских татар. От самого опасного соседа отделяло всего 100 верст, сторожевая линия шла по Оке. Среднее течение Оки между Калугой и Коломной отделяло Московское княжество от Рязанского. На западе от Литвы, начинавшейся за Можайском, отделяло 100 верст. Как видим, территориально Великое княжество Московское было не так уж велико. Его территория значительно уступала Литве, состоявшей, в основном, из западно-русских территорий, и Великому Новгороду.

Древний порядок престолонаследия предполагал передачу власти, в случае смерти князя, младшему брату. Князь не воспринимал свой удел как постоянный, ибо в случае смерти кого-либо из старших братьев он получал другой, более крупный, удел. Следовательно, удельный князь был заинтересован не столько в усилении своего княжества, сколько в приобретении более значимого владения. Поэтому так изобилует история Древней Руси родственными княжескими междоусобицами.

В Московском княжестве со времен Ивана Калиты вследствие отсутствия боковых ветвей власть переходила от отца к сыну. Княжество было избавлено от княжеских междоусобиц. Великие князья воспринимали Москву с прилегающими землями как свое вечное владение и всячески радели об увеличении и усилении княжества. Так было положено начало собиранию русских земель вокруг Москвы.

Отец Василия II Васильевича, Великий князь Василий Димитриевич, законодательно закрепил новый порядок престолонаследия: власть переходит от отца к старшему сыну. У него, имевшего младших братьев, была настоятельная необходимость юридически закрепить фактически сложившееся положение. Однако это не избавило Московское княжество от многолетней смуты. По завещанию деда Василия II, князя Димитрия Донского, в случае смерти Василия I власть должна была перейти к его младшему брату Юрию Димитриевичу. По древнему закону о престолонаследии права старшего сына приравнивались к правам лишь четвертого брата отца.i Сразу же после смерти Василия I Димитриевича митрополит Фотий, вследствие малолетства наследника практически управлявший Москвой, отправил гонца, своего боярина Иакинфа Слебятева, к князю Юрию Димитриевичу с требованием признать племянника Великим князем Московскимii. Однако Юрий, сам желавший быть преемником старшего брата, Великим князем, отказался ехать в Москву, удалился в Галич. После восшествия юного Василия на великокняжеский престол Юрий отправил к нему посла с угрозами. Все время 37-летнего княжения Василия II Димитриевича было омрачено межродственной смутой, то яростно вспыхивавшей, схлестывавшейся боевыми полками, то на поверхности затухавшей, таившей тайный сговор и измену.

И вступивший на великокняжеский престол Василий Васильевич, и его ищущий престола дядя Юрий Димитриевич собрали воинские дружины и двинулись друг к другу. После нескольких перемещений Юрий с войском обосновался в Галиче. Митрополит Фотий поехал к нему для переговоров. Юрий хотел показать численное превосходство своих людей и множество их разместил на горе при въезде в Галич с Московской стороны. Митрополит, поняв княжеский замысел, с насмешкой заметил, что крестьяне — не воины, и сермяги — не латы. Митрополит Фотий завел речь о мире. Князь Юрий не желал оного, хотел лишь перемирия. Разгневанный первосвятитель немедленно отбыл, не благословив ни князя, ни города. В самый день митрополитова отъезда случился мор в Галиче. Пришедший в ужас князь Юрий помчался верхом вслед за святителем. Догнал его в селе Пасынкове, за озером, слезами и раскаянием уговорил вернуться. Благословение первосвятителя, данное народу, немедленно прекратило болезнь. Устрашенный сим знамением князь послал в Москву двух своих бояр заключить мир, обещал не искать Великого княжения. Однако вопрос о том, кому быть Московским Великим князем, договорено было оставить на рассмотрение Ордынского ханаiii.

Василий долго, шесть лет, тянул время в надежде на благоразумие дяди. В 1428 г. Василий Васильевич и Юрий Димитриевич клятвою утвердили договор, чтобы каждому оставаться при своемiv. Однако через три года Юрий объявил войну племяннику. В ответ Василий предложил дяде ехать к татарскому царю Махмету. Согласились. Василий раздал по монастырям и церквам богатую милостыню и выехал в Орду. Юрий вслед за ним тоже отбыл. Они вместе прибыли в улус Баскака московского, Булата, который был дружен с Василием. Однако и Юрий имел своих заступников в Орде.

В итоге хан Махмет назначил суд, чтобы решить спор о том, кому быть Великим князем Московским — дяде или племяннику. Василий, утверждая свое право на престол, говорил о новом уставе государей Московских, по которому после отца должен наследовать Великое княжение старший сын. Юрий приводил в доказательство своей правоты летописи и завещание Димитрия Донского, где он, Юрий, назван преемником Василия Димитриевича. Московский боярин Иоанн Димитриевич, «хитрый, искательный, велеречивый», как характеризует его Карамзинv, сопровождавший Василия, обратился к Махмету с такой речью: «Царь верховный! молю, да позволить мне, смиренному холопу, говорить за моего юного князя. Юрий ищет Великого княжения по древним правам российским, а государь наш по твоей милости, ведая, что оно есть твой улус: отдашь его, кому хочешь. Один требует, другой молит. Что значат летописи и мертвые грамоты, где все зависит от воли царской? Не она ли утвердила завещание Василия Димитриевича, отдавшего Московское княжение сыну? Шесть лет Василий Васильевич на престоле: ты не свергнул его, следственно сам признал государем законным».vi Эта льстиво-хитрая речь достигла целиvii. Махмет объявил Василия Великим князем и велел Юрию вести под ним коня — таков древний монгольский обряд, символизировавший власть верховного государя над зависимыми от него людьми.

Однако Юрию хан выделил город Дмитров, область умершего князя Петра Димитриевича. Василий и Юрий возвратились в Россию.

Василий Васильевич был торжественно посажен на трон великокняжеский в Москве, в храме Богоматери у златых дверей, татарским царевичем Уланом. С этого момента Владимир утратил право столичного города, хотя в титуле Великих князей по-прежнему стоял впереди Москвы.

Ханский суд не погасил межродственной вражды. По возвращении в Россию между Василием и Юрием началась открытая война. В результате Юрий захватил Москву, вступил в нее и всенародно объявил себя Великим князем. Василию в удел он дал Коломну. Но москвичи были резко недовольны таким оборотом дел. Сын, наследуя трон после отца, оставлял всё, как было. Служившие прежнему государю бояре продолжали служить новому, сохраняя свои позиции. Брат же, до этого княживший в другом уделе, имел своих вельмож, которые, переезжая вслед за ним, оттесняли тамошних бояр от власти. Столь явные невыгоды вооружили москвичей против Юрия и старой наследственной системы. Москвичи стали покидать город. В несколько дней Москва опустела. Коломна, куда все направлялись, была переполнена. В домах не хватало места для людей, на улицах — для обозов. На некоторое время Коломна стала истинной столицей великого княжения.

Князь Юрий, не находя возможности оставаться в покинутой жителями Москве, вернулся в свой Галичviii. Василию он объявил, что уступает ему Москву.

Василий вскоре торжественно вступил в Москву. Вслед за ним в столицу вернулись бояре, служивые и вообще все жители города. Но спокойствие воцарилось ненадолго. Вскоре сыновья Юрия — Димитрий Красный, Косой и Шемяка, возглавив галицкую дружину, разбили московское войско на реке Куси. Василий в отместку разорил Галич. Юрий отошел к Белаозеру, собрал там силы и, объединившись с вятчанами, одержал в ростовских пределах решительную победу над Василием. После поражения Василий не решился вернуться в Москву, а через Новгород, Мологу и Кострому бежал в Нижний. Юрий, продержав Москву в осаде неделю, вступил в Кремль. Семья Василия была пленена.

Юрий Димитриевич вновь объявил себя Великим князем. Договорными грамотами он утвердил союз против Василия со своими племянниками Иоанном и Михаилом Андреевичами, владетелями Можайска, Калуги, Белаозера, и с Рязанским князем Иоанном Феодоровичем. Юрий требовал, чтобы они не имели никаких сношений с изгнанным князем.

Однако шестидесятилетний Юрий внезапно скончался. Один из сыновей Юрия, Косой, незамедлительно провозгласил себя Великим князем Московским, чем сильно уязвил своих родных братьев, которые заявили ему: «Когда Бог не захотел видеть отца нашего на престоле великокняжеском, то мы не хотим видеть на оном и тебя».ix Шемяка и Димитрий Красный родного брата не любили более, чем двоюродного. Они примирились с Василием и помогли ему выгнать Косого из Москвы. Василий II, возвратясь на Московский престол, отблагодарил двоюродных братьев, отдав Шемяке Углич и Ржев, составлявшие наследственную область их умершего дяди Константина Димитриевича, а Красному Бежецкий Верх. За собой Василий удержал Звенигород, удел Косого, и Вятку.

Косой, однако же, продолжал воевать на северных окраинах Московского княжества. Собрав всякий сброд, ограбил берега Мсты, Бежецкую и Двинскую области. Разбитый Московскими войсками около Ярославля, отошел к Вологде, взял в плен тамошних чиновников Московских. И с Вологодским войском явился уже близ Костромы. Великий князь Василий опять заключил с Косым мир, отдав ему Дмитров. Мир был не долог. Вскоре Косой выехал из Дмитрова в Галич, объединился с вятчанами и взял Устюг, убив там Василиева наместника князя Оболенского вместе со многими устюжанами.

В то самое время родной брат Косого Шемяка приехал в Москву приглашать Великого князя Василия на свою свадьбу с дочерью Димитрия Заозерского. Василий был зол на Косого. Видимо, и Шемяку он подозревал в коварных умыслах. В ответ на приглашение на брачный пир Василий оковал Шемяку цепями и сослал в Коломну.

Тем временем Косой наново собрал войско. Неприятельские дружины встретились в Ростовской области. Готовились к битве. Но Косой, считавший обман допустимым, предложил перемирие. Доверчивый Василий заключил оное и распустил воинство для пополнения съестных припасов. Но полки Вятские, бывшие под командованием Косого, внезапно устремились к стану Московской дружины, надеясь пленить Великого князя. Василий, осведомленный о быстром вражеском движении, громко затрубил в воинскую трубу. В считанные минуты стан наполнился людьми. Москвичи, успевшие выстроиться стройными рядами, смяли напавшего неприятеля и обратили в бегство. Косой, намеревавшийся пленить Василия, сам был взят в плен воеводой Борисом Тоболиным и князем Иоанном Бабой.

И совершилось невиданное на Руси в течение трех столетий злодейство: Василий повелел ослепить своего двоюродного брата. Через несколько лет Василию за это воздастся. Став слепцом, Косой жил еще 12 лет в полном забвении. Но совесть, видимо, мучила Василия. Он освободил из заточения Шемяку и возвратил ему удельные города. В составленной договорной грамоте Шемяка именует старшего брата недругом Великого князя, обязывается выдать все его имение, в особенности святые иконы и кресты, их отцом Юрием из Москвы увезенные. Кроме того, Шемяка отказывался от Звенигорода и должен был разделить с младшим братом Димитрием Красным его владения.

Татарский плен, освобождение из него и

основание в память этого события

храма во имя святителя Григория Неокесарийского.

В 1444 году Москва успешно отразила нашествие золотоордынского царевича Мустафы, который под Переславлем пал в битве вместе со всем своим войском. Однако московские войска, сконцентрированные в одном месте, оставили практически без защиты Нижний Новгород. Этим воспользовался казанский царь Улу-Махмет. Взяв Нижний, он двинул свои войска к Мурому. Под Московские знамена Великий князь Василий собрал Шемяку, Иоанна Андреевича Можайского, его брата Михаила Верейского и Василия Ярославича Боровского. Наш передовой отряд разбил татар близ Мурома. Татары отступили. Зима того года выдалась необычайно суровая, многоснежная, с сильными холодами. Не желая в столь неблагоприятных условиях преследовать неприятеля, Василий возвратился в Москву.

Весной Махмет осадил Нижний Новгород, а двух сыновей своих, Мамушека и Ягуба, направил к Суздалю. В Нижнем начался дефицит хлеба. Военачальники подожгли город и ночью бежали оттуда. Русская дружина в это время была распущена. На сбор войск требовалось время. Василий с одними Московскими полками пришел в Юрьев, где ждали его Нижегородские воеводы. Спустя несколько дней подошли князья Можайский, Верейский и Боровский, но с малыми силами. Шемяка обманул Василия, не присоединился к нему. Царевич Бердата, выступавший на стороне русских, еще не подошел. Василий разбил стан на реке Каменке, близ Суздаля. Узнав о приближении неприятеля, воины снарядились, развернули знамена и изготовились к битве. Но татары не появились. Воины разоружились и вернулись в стан. Василий ужинал и пил с князьями до полуночи. По восхождении солнца отслужили заутреню, на которой присутствовал князь. После службы Василий опять лег спать. Вдруг известили о переправе татар через реку Нерльx. Великий князь, схватив оружие, выбежал из шатра и мгновенно организовал войско. С распущенными хоругвями русская дружина двинулась вперед. Дружина состояла не более чем из полутора тысяч воинов. Князь, видя численно превосходящие силы татар, которых было вдвое больше, «вопреки благоразумию»xi начал битву с ними в чистом поле вблизи Евфимиева монастыряxii. Русские войска первым ударом обратили татар в бегство — притворное, рассчитанное на то, чтобы расстроить русские ряды. Москвитяне, достигнув тыла неприятелей, занялись грабежом: одни обдирали мертвых, другие, надеясь на богатую добычу, устремились вслед за обозом. Внезапно татары остановились и со всех сторон окружили мнимых победителей. Битва была ожесточенной. Окруженные русские войска отчаянно сражались, 500 моголов положили в битве, но сами были истреблены полностью.

Великий князь Василий был пленен. Кроме него, в плен попали Михаил Верейский и знатнейшие бояре. Василий, мужественно руководивший битвой, был сильно изранен: его рука была прострелена, несколько пальцев были отсечены, на голове было 13 ран, плечи и грудь были синие от кровоподтеков. Спастись смогли только князья Иоанн Можайский и Василий Ярославич Боровский.

В Евфимиеве монастыре татарские царевичи сняли с плененного князя Василия золотые кресты и послали их как знак своей победы его матери и супруге.

Москва была объята ужасом. Московские князья терпели бедствия, но никогда не были в плену. Ждали нашествия татар на Москву, началась паника. Жители пригородов и окрестных селений стали стекаться в Кремль. А ночь принесла новое бедствие — пожар в Кремле, столь сильный, что сгорели не только все деревянные здания, но упали каменные церкви и стены. В огне погибло около трех тысяч человек.

Мать и супруга Великого князя с боярами успели покинуть Кремль. Они бежали в Ростов. Те, кто мог, покинули столицу.

Москвичи видели в Василии единственного законного правителя. Его плен они воспринимали как главное бедствие.

Василий, не ведавший, удастся ли ему освободиться из плена и возвратиться домой, дал обет Богу — если вернется в Москву, то на том месте, откуда он увидит Кремль, построит храм в честь святого, память которого будет праздноваться в тот день. Бог услышал молитвы Василия.

Хан, желая скорее возвратиться, решил освободить Василия. Он призвал Великого князя и милостиво объявил ему свободу, требуя от него умеренного выкупа. Василий, прославив Бога, выехал из Курмыша, где он тогда находился, с князем Михаилом, боярами и многими послами татарскими, сопровождавшими Великого князя до столицы.

Хан отпустил Василия 1 октября ст. ст. 1445 года. Тот день запомнился москвичам землетрясением — в шестом часу ночи поколебался весь город: Кремль, посад. Но движение было тихо и непродолжительно — многие его проспали. Бодрствовавшие обезумели от страха, думая, что Господь разверзает землю для поглощения Москвы. Несколько дней ни о чем другом не думали и не говорили. И великой радостью в этот момент прозвучало принесенное гонцами известие о возвращении князя Василия из плена.

В Москву князь Василий воротился 17 /30/ ноября 1445 года — день празднования памяти святителя Григория, епископа и чудотворца Неокесарийского.

Тогда измученный пленом и долгой дорогой домой князь въехал в сожженные пригороды и предместья, вместо деревянных зданий и улиц были пустыри, по которым ветер гонял пепел. Кремль был выгоревший, закопченный. Его белокаменные стены не сияли белизной. Кремль в то время был столь же обширен, как и нынешний. Над увенчанными зубцами стенами возвышались шлемовидные главы восьми белокаменных церквей. Великокняжеский дворец погиб в пожаре. Василий некоторое время жил у своей матери за городом, на Ваганкове. Потом занял в Кремле двор Литовского князя Юрия Патрикиевича.

в Москву двух своих веворил вернуться.рия. двинулись друг к другу. От низинной части к Кремлю через Москву-реку были переброшены несколько деревянных мостов. Окрестности города покрывал густой лес, поэтому Кремль был виден только вблизи, с расчищенной от леса территории. Место, откуда открывался этот вид, находилось немного южнее нынешнего расположения храма. Вероятно, князь ехал по дороге, совпадающей с современной Большой Полянкой или Старомонетным переулком.

Деревянный храм, по разным источникам, был 2-х или 3-х престольным. В древних летописях храм именуется то в честь святителя Григория Неокесарийского, то в честь святителя Григория Богослова, иногда — святителя Тихона Амафунтского. Происходило это от того, что, как бывает и сейчас, храм именовали то по главному престолу, то по приделу. Первоначальный храм во время пожара сгорел. Новый деревянный храм был выстроен не позднее 1632 года на том же самом месте. Деревянная церковь была одноглавая, незатейливой архитектуры. Рядом стояла колокольня, представлявшая собой деревянный столб, на верхнем конце которого была укреплена перекладина для колоколов, покрытая навесом с осьмиконечным крестом.

Каменный храм заложили по соседству с деревянным, чтобы во время строительства можно было служить в старой церкви. После окончания строительства и освящения каменного храма деревянный существовал не долго. Его разобрали «при державе царя Феодора Алексеевича» /не позднее 1682 г. и не ранее 1679 г./. На месте расположения престола деревянной церкви был воздвигнут белокаменный обелиск: столп, увенчанный крестом.

В советские годы обелиск снесли, на этом месте было небольшое строение — база мороженого.

В 2003 году на месте расположения первоначальной деревянной церкви возведена часовня Во Имя Всемилостивого Спаса.

Судьба Василия Темного после строительства храма.

Мера предназначенных Великому князю зол еще не исполнилась. Ему предстояло испытать в земной жизни возмездие за сотворенное им.

Димитрий Шемяка не успокоился, он организовал союз против Василия, в который вступили князья Иоанн Можайский и Борис Тверской, некоторые бояре, купцы, даже иноки. Задумывали не войну, а предательство, измену.

Василий, по обычаю князей Московских, поехал молиться в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру, с ним были малые сыновья и немного придворных. Заговорщики немедленно уведомили Шемяку и Иоанна Можайского, стоявших неподалеку, в Рузе, с целым полком вооруженных людей. Ночью 12 февраля они пришли к Кремлю, изменники отворили им ворота. Шемяка взял Москву. Захватил мать, супругу Василиеву, верных бояр, княжескую казну, опустошили дворцы и дома. Той же ночью Шемяка послал Иоанна Можайского с воинами к Лавре.

Василий молился на Литургии возле гроба преподобного Сергия. Внезапно в храм вбежал дворянин Бунко и сказал о подошедшем неприятеле. Василий не поверил, ибо этот дворянин, чувствуя конъюнктуру, то переходил от Василия к Шемяке, то возвращался обратно. «Вы только мутите нас. Я в мире с братьями»xiii, — ответил Василий и выгнал Бунка из монастыря. Однако послал нескольких человек занять гору на московской дороге. Иоанновы воины, завидев их, известили о том князя. Иоанн велел ратникам лечь в сани, закрыл их циновками и отправил к горе. Мнимый обоз, состоявший из 40-50 саней, не насторожил стражников. Поравнявшись со стражей, Иоанновы воины сбросили циновки и схватили стражников. Уверенные в победе, воины Иоанновы вскочили на коней и во всю прыть помчались к Лавре. Василий, собственными глазами увидев скачущих всадников, бросился на конюшенный двор, но готовых лошадей среди ночи не было. Великий князь искал убежища в церкви. Пономарь, впустив его, запер двери. Вскоре монастырь заполнился вооруженными людьми. Иоанн Можайский подъехал на коне к храму и спрашивал, где Великий князь. Услышав его голос, Василий громко закричал: «Брат любезный! Помилуй! Не лишай меня святого места: никогда не выйду отсюда: здесь постригуся; здесь умру».xiv Он взял икону Богоматери, лежавшую на гробе преподобного Сергияxv, отпер южные двери церкви, встретил Иоанна и сказал ему: «Брат и друг мой! Животворящим крестом и сею иконою, в сей церкви, над сим гробом преподобного Сергия клялися мы в любви и верности взаимной; а что теперь делается надо мною, не понимаю». Иоанн отвечал: «Государь! Если захотим тебе зла, да будет и нам зло. Нет, желаем единственно добра христианству и поступаем так с намерением устрашить Махметовых слуг, пришедших с тобою, чтобы они уменьшили твой окуп».xvi Василий Васильевич положил икону на гроб преподобного Сергия, пал ниц перед ракою чудотворца и начал молиться громогласно, так горячо, с таким вдохновением, что расчувствовались даже злодеи. Князь Иоанн, быстро выйдя из церкви, приказал Никите, боярину Шемякину, взять Василия. Оттащив Василия от раки, Никита объявил ему, что отныне он пленник Великого князя Димитрия Юрьевича. «Да будет воля Божия!», — ответил Василий. Холодной зимой посадили князя в голые сани и повезли в Москвуxvii. Всех московских бояр заковали в цепи. Слуг великокняжеских ограбили и пустили нагих.

Василия привезли в Москву прямо к Шемяке. На четвертый день, ночью, ослепили Великого князя, сказав ему от имени Димитрия Юрьевича, Иоанна Можайского и Бориса Тверского: «Для чего любишь татар и даешь им русские города в кормление? Для чего серебром и золотом христианским осыпаешь неверных? Для чего изнуряешь народ податями? Для чего ослепил ты брата нашего, Василия Косого?»xviii

Рязанский епископ Иона, впоследствии Московский митрополит, взял детей Василия на свою епитрахиль. А имя Шемяки прочно утвердилось в народной памяти. Шемякиным судом называют с тех пор всякий неправедный, коварный, несправедливый суд.

Шемяка сначала заточил Василия в Угличе. Затем, освободив его, «докупаемый укорами Ионы»xix, дал ему в удел Вологду, однако взяв с него крестное целование и проклятые грамоты не искать Великого княженияxx. Проклятые грамоты снял на себя Кирилловский игумен Трифонxxi.

Василий вернул себе Великое княжество. Однако Димитрий Шемяка в 1447 г. опять нарушил договор с Василием. Василий отдал дело на суд духовенстваxxii. Духовный собор из пяти епископов с несколькими архимандритами (тогда не было митрополита на Руси) обратился к смутьяну с грозным посланием, в котором иерархи высказали свое мнение о долженствующем существовать политическом порядке. Духовенство решительно восстало против притязаний Шемякина отца на Великокняжеский стол, признавая исключительное право на него за Василием, сыном предшествующего Великого князя. Притязание Шемякина отца послание сравнивает с грехом праотца Адама, возымевшего желание «равнобожества», внушенное сатаной. «Сколько трудов понес отец твой, сколько истомы потерпело от него христианство, но великокняжеского стола он все-таки не получил, чего ему не дано Богом»xxiii, — говорится в послании.

В 1448 г. новопосвященный митрополит Иона в известительном окружном послании о своем посвящении призывает всех бить челом своему господарю Великому князю Василиюxxiv, отдаться в его волю; если же они этого не сделают и допустят Шемяку возобновить усобицу, с них взыщется вся пролитая кровь христианская, в земле их никто не будет больше зваться христианином, ни один священник не будет священствовать, все церкви Божии будут затворены.xxv

Как видим, Русская Церковь в очередной раз сыграла решающую роль в становлении единого русского государства, в закреплении нового порядка престолонаследия, предполагающего единовластие, централизованную власть, объединение и укрепление государства. «В развитии Московского единодержавия и самодержавия самым видным сотрудником Василия Темного явился митрополит Иона, достойный последователь своих знаменитых предшественников XIV века, т.е. св. Петра и Алексия», — пишет Д.И.Иловайскийxxvi.

Шемяка скончался, поев отравленной курицы, в 1453.

Великий князь Василий Темный преставился в 1462 г. Составляя духовную, Василий Темный разделил свою вотчину между пятью сыновьями. Старшему, Великому князю Ивану III, он дал Москву и еще 13 самых значительных городов с уездами, а всем остальным сыновьям только 11 или 12xxvii менее важных, тем самым собирая и объединяя Русскую землю вокруг Москвы.

 

i Бродский Б.И. Сердце Родины — Кремль. М., «Изобразительное искусство», 1996. С. 24.

ii Никонов. Ч. V, с. 82.

iii Никонов. Ч. V, с. 85.

iv Собрание г. г. и д. Ч. I, №43 и 44.

v Карамзин Н.М. Предания веков. М., «Правда», 1989. С. 393.

vi Карамзин Н.М. Предания веков. М., «Правда», 1989. С. 394.

vii Никонов. Ч. V, с. 110.

viii Акты исторические. Т. I, №40.

ix Карамзин Н.М. Предания веков. М., «Правда», 1989. С. 397.

x Татищев В. История Российская. М., «Ермак», 2005. Т. 3, с. 350.

xi Карамзин Н.М. Предания веков. М., «Правда», 1989. С. 403.

xii Иловайский Д.И. Собиратели Руси. М., «Астрель», 2003. С. 259.

xiii Карамзин Н.М. Предания веков. М., «Правда», 1989. С. 407.

xiv Карамзин Н.М. Предания веков. М., «Правда», 1989. С. 407.

xv Иловайский Д.И. Собиратели Руси. М., «Астрель», 2003. С. 262.

xvi Карамзин Н.М. Предания веков. М., «Правда», 1989. С. 407.

xvii Татищев В. История Российская. М., «Ермак», 2005. Т. 3, с. 355.

xviii Карамзин Н.М. Предания веков. М., «Правда», 1989. С. 408.

xix Соловьев С.М. История отношений между русскими князьями Рюрикова дома. М., «Астрел», 2003. С. 227.

xx Летописное содержание Российской истории от 852-1598 г.г. С. 152-153.

xxi Соловьев С.М. История отношений между русскими князьями Рюрикова дома. М., «Астрел», 2003. С. 228.

xxii Соловьев С.М. История отношений между русскими князьями Рюрикова дома. М., «Астрел», 2003. С. 233.

xxiii Ключевский В.О. Курс русской истории. М.- Петроград, Гос. изд-во, 1923. Ч. II, с. 54.

xxiv Шпаков А.Я. Государство и Церковь в их взаимных отношениях в Московском государстве от Флорентийской унии до учреждения патриаршества. Киев, 1904. Ч. 1 (Княжение Василия Васильевича Темного).

xxv Ключевский В.О. Курс русской истории. М.- Петроград, Гос. изд-во, 1923. Ч. II, с. 54.

xxvi Иловайский Д.И. Собиратели Руси. М., «Астрель», 2003. С. 269.

xxvii Ключевский В.О. Курс русской истории. М.- Петроград, Гос. изд-во, 1923. Ч. II, с. 47.